Знакомьтесь – Солнышка, моя лучшая подруга. Бывшая…
Очередной раз у неё в гостях.
Когда мы последний раз разговаривали по телефону, она сказала, что нам нужно поговорить, что я изменилась…
Трепет мне нервы. Мы дружим со школы. Она всегда, сколько я помню, на что-нибудь обижалась. Всегда я была чем-то виновата перед ней.
Я принесла пирог, бутылку Токая. Молодых людей мы попросили погулять на улице. С собакой, например.
Думаю, что она подсыпала мне наркотика.
Чокнулись бокалами. Она рассказывала, про то, как в пансионате переспала с девушкой. Как они целовались в баре. Как поднялись в номер. Как с ними пошли трое молодых людей. Как они на это смотрели. Как они потом их выгнали…
Мы как-то до этого говорили на подобные темы, и она призналась, что её это интересует. Очень. Я ничего тогда не стала говорить.
Я смеялась, делала большие глаза, вслух удивлялась.
А потом… На меня напал какой-то ступор. Странное ощущение - существовать как бы отдельно от своего тела. В голове не шумело, перед глазами не плыли круги, но тело было как чужое. Картинки сменялись как слайды в стареньком проекторе. Она тащит меня за руку на диван напротив. Мы под её смех падаем на него. Я прекрасно понимала, что она делает. И ничего при этом не чувствовала. Как кукла. Как игрушка, которой я всегда была для неё.
Поворот ключа во входной двери. Вернулись её муж и мой мужчина.
Нет, она не успела раздеть меня… И всё же, думаю, положение было более чем понятное. Я не видела, какое лицо было у её мужа. Зато почувствовала, как меня просто выдернули из её объятий мужские руки. Помню, как уткнулась в его грудь. Как на мне поправили одежду.
Меня осторожно обули. Накинули пальто. Мои глаза при этом были закрыты – я просто не могла заставить себя открыть их.
Так же бережно меня усадили в машину. Там я впала в какое-то забытье. Полуобморочное состояние.
Я понимала, что должна паниковать, может быть оправдываться, может быть плакать. Но я по-прежнему ничего не чувствовала. Во мне было пусто.
И лишь засыпая, я почувствовала в себе хоть какие-то эмоции. Я была счастлива.
И тому была причина. Всё кончилось. И меня обнимали его руки.